Преодолевая все на свете, а в первую очередь себя, танцовщица неслась к станции метро. Оставалось меньше десяти минут до закрытия, денег на такси не было, уже темнело и совсем не хотелось оставаться на улице, тем более она рассчитывала сегодня переночевать на базе у подруги. И она успела.
Шла к нужной платформе медленно, чувствуя, как ноги наливаются пульсирующей болью и все тело окутывает усталость.
"Девять. Часов. Постановки. Без перерыва... Боже, откуда взялся этот чокнутый хореограф. Ему руками махать и указания раздавать легко, а нам работать в полную силу, раз за разом, и еще, и еще... Скоро этот номер будет сниться мне в кошмарах."
Танцовщица зашла в вагон и мгновенно вцепилась в поручень. Поезд тронулся. Показалось, что расходятся тектонические плиты. А воздух давит, так сильно, будто пресс. Расслабишься - и тут же прижмет к земле, расплющит. Но что усталость для тренированной балерины, пусть и в прошлом? Прямая спина, осанка, стать. Девушка повела плечами и поняла, что вниз ее еще и сумка тянет, а ведь оная весит чуть ли не в половину ее обладательницы.
Лера опустилась на пустое сиденье и блаженно вздохнула. Сквозь прикрытые глаза и густые ресницы она подметила лишь одного мужчину, сидящего напротив.
Двое в одном вагоне. Казалось, что он чем-то ей знаком. То ли фигура, то ли лицо... Валерия попробовала сконцентрировать взгляд, но ничего не получилось. Стало лень даже думать. Просто доехать до нужной остановки...
Она прикрыла глаза, стало темно, через пол минуты почему-то стало еще темнее. Шум аварийных тормозов, еще чего-то, все разом замерло... А потом - полная тишина. Сковывающая, давящая. Весте почудилось, что ее посадили в банку и плотно закрыли крышкой. Гадкое, ужасное чувство. Нехотя она вновь открыла глаза, темнота не пропала, а лишь странным образом усилилась, расширилась, отвоевала весь мир вокруг. Девушка нервно сглотнула, в первую очередь подумав о том, что в вагоне вместе с ней сидит мужчина, и, если она правильно успела разглядеть, очень уж крепкого телосложения. Значит опять она - слабая, жертва...
"Нельзя так плохо думать о незнакомых. Он, наверное, очень хороший человек, а в темноте какие только монстры из сознания не вылазят."
Танцовщица попыталась нашарить в карманах зажигалку, но, как назло, попалась лишь тонкая пачка сигарет. Всегда так: берешь зажигалку - нет сигарет, покупаешь сигареты - забываешь зажигалку.
- Простите... - Лера не узнала своего голоса, который искажала усталость, - у Вас не будет огня?
Девушка скорее обращалась в темноту, ведь точно не понимала и не помнила, где сидит ее попутчик. Инстинктивно она вжалась в сидение и вперилась взглядом в чернь вокруг. Казалось, что эта тьма никогда не рассосется, ведь они были под землей, в тоннеле, здесь глаза не привыкают...

- Нет, Веста, я не курю.
Холод пронесся вверх по позвоночнику девушки. Она чуть не сказала "генерал", но вовремя остановила себя. Вновь тишина... Может ей показалось? Нет, точно, никто ведь не говорил, это лишь звуковые галлюцинации от усталости, от давящего безмолвия, от нехватки кислорода... Веста слегка боязно вытянула руку вперед, ощупывая пространство. Потом поняла, что дело бесполезное, все равно ничего не видно, осязаема лишь огромная сумка на коленях и сидение.
- И я не знал, что ты куришь, - голос вновь заставил ее вздрогнуть, будто танцовщица не ожидала, что в вагоне есть кто-то еще. На мгновение сомнения отпали, там, с другой стороны, сидит ее тренер... Но, по мере того, как продолжалось молчание, девушка вновь начинала думать, что ей почудилось. Она ловким движением, пока еще понимала, что где находится, открыла какой-то отсек сумки и сунула туда пачку, вновь щелчок молнии, и сумка позабыта на сидении справа.
- Я не... Я не курю, я имела в виду... Свет, - Валерии показалось, что она говорит сама с собой. Глаза все никак не хотели привыкать к темноте.
Она чувствовала себя нагой и опустошенной, будто сил хватало лишь на дыхание.
"Странная темнота, будто высасывает из меня остатки энергии. Я просто схожу с ума. Я ведь одна?.."
-...здесь ведь никого нет, - Лера даже не заметила, как произнесла последние мысли вслух, совсем тихо, но говорить громче не было надобности.
В странном порыве девушка сползла на пол и уселась по-турецки, закрыв глаза. "Главное - не смотреть, а видеть." Чувствовать была легче. Когда не напрягаешь зрение, а концентрируешься лишь на ощущении.
"Сидения сзади. Поручни... Холодное стекло напротив, метрах в трех. Дыхание. Голоса, далеко, очень. Почему все звуки кажутся такими нереальными?"

Отредактировано Valeria Vesta (2013-01-30 02:21:00)

Еще секунду назад ей хотелось во что бы то ни стало добыть свет, кое-как добраться до двери, попробовать открыть ее, или связаться с другими... Но вот, слабое свечение мобильного телефона прорвало чернь и открыло лицо ее собеседника. Как же теперь не верить своим глазам, если узнаешь его лицо? Но не узнаешь его поведение, даже голос будто немного изменили... Параллельная вселенная? Это казалось слишком простым и правильным объяснением.
- Если тебе нужен свет, могу предложить новейшее достижение науки - мобильник. Хотя зарядка там почти села и скоро он выключится. Но, если тебе так уютней, пусть светит.
Веста открыла глаза. Разом вернулись все звуки, шорохи, далекие переговоры, едва уловимые огни, и вместе с этим между противоположными сидениями лег тусклый коридор света. Глаза напряглись еще больше, она перевела взгляд с манящей полоски света, подражающей мосту между берегами, на Джеймса. На секунду в его взгляде проскользнуло что-то знакомое, но такое непривычное...
Норт внимательно смотрел на танцовщицу, ее же почему-то стала раздражать эта возможность - видеть. Будто девушку мгновенно одели в десять шуб, замотали платками, сковали, связали, она неподвижна, как камень... Валерия вытянула руку с растопыренными пальцами по направлению к источнику света и тихо произнесла:
- Нет, пусть умрет, - слова сами вырвались и Лера даже не задумалась о том, как это может прозвучать. Она резко сжала ладонь в кулак, телефон в руках Джеймса мигнул, издал прощальный сигнал и потух.
"Я просто присвою себе этот вагон и все, что в нем находится. На секунду. Меня давно учили этому, но сейчас, кажется, я смогу повторить."
Веста вновь прикрыла глаза и расслабилась. Вновь раздета, легка, и все вокруг становиться частью тебя, твоим продолжением, логическим, правильным, цельным... Сначала отвоевываем каждый сантиметр пола, потом переходим к сидениям, поручням. Пластик, железо, холодное стекло. Мужчина...
Казалось, что она чувствует не только его дыхание, но и жар его кожи, положение его тела, глубже, глубже, там мысли, там ощущения... Легкий мир, едва уловимое чувство эйфории, какое-то равнодушие, но не безысходное, а довольно таки приятное. Странно, вроде алкоголь, а чувства совсем, совсем иные.
В секунду все вернулось на свои места. Скорее Валерия вернулась "на свое место". Она медленно открыла глаза, и теперь смотреть было намного легче и приятней.
- Кажется, я вспомнила фильм, который начинался подобным образом. К концу его живых не осталось.

Валерия внимательно вслушивалась в голос собеседника. Теперь уже казалось, что там, напротив, сидит кто-то другой. Отдаленные воспоминания, кажется, что Норт, но это совсем не он, просто навязчиво и заразительно - вспоминать Армию при любой возможности.
В соседнем вагоне начала истерить какая-то женщина. Танцовщице вдруг показалось, что это Эрика... Она инстинктивно напряглась и уже было хотела встать, подорваться, но голосившую успокоили. Леру успокоил голос Джеймса. Он говорил что-то о кино, но сейчас был важен не смысл его слов, а лишь тембр, лишь звук. И все же девушка поднялась. Тихо, бесшумно, взмахом руки плавно рассекла темноту справа и, не встретив никаких преград, двинулась туда. Ступая мягко и осторожно, преодолела пару метров и начала аккуратно изучать пространство вокруг. Сиденья, поручни, стекло... Железо. Движение влево, а вот и двери. Все закрыто. Где-то была кнопка аварийного открытия, или она путала с иным транспортом?  С другой стороны, смысл сейчас покидать этот вагон? Самой пытаться выбраться... Зачем?.. Хотя по звукам, предшествующим остановке, было ясно, что это не рядовой случай, а достаточно тяжелая поломка.
Девушка отвернулась от выхода и поняла, что забыла, как сюда добралась. Где ее собеседник?..
- Мир остановил Вас и запер здесь. Это знак, - она вновь обращалась к темноте, окружавшей и подавляющей. И вновь начинало казаться, что говорит сама с собой.
"Хотя я и понимаю, что это скорее знак для меня. Пора остановиться, грань уже нарушена. Но неужели ты думаешь, что, заперев меня здесь, сможешь что-то изменить? Все равно завтра будет новый день, новые испытания... Борьба продолжится."

Отредактировано Valeria Vesta (2013-01-30 19:55:06)

Девушка прижалась спиной к холодной двери. Прикрыла глаза. На секунду ей показалось, что она стоит в самом конце сцены у сменных декораций заднего плана. Сейчас зажжется яркий свет софитов, осветит огромное пространство вокруг, и она уже должна будет предстать пред публикой в прыжке. Значит нужно за секунду до этого разбежаться и прыгнуть во мрак. Тело выразило ощутимый протест, пропустив по позвоночнику неслабый разряд. Танцовщица свела брови, но тишину не нарушила. Почему мысли о работе занимали ее даже сейчас?... Слишком много.
- Веста... как тебя родители звали в детстве?
Танцовщица слабо улыбнулась, вспоминая о таких, казалось, далеких годах.
- Мать никогда не называла меня по-имени. А отец величал Валерой, хотя из его уст это всегда звучало так... тепло.
Лера внимательно вслушивалась в слова генерала. Он начал говорить о чем-то, чего она бы, пожалуй, никогда не спросила. Тем оно и было интересно.
"Священник и генерал. Вот это разница... Зато брат может отпускать грехи за всех убитых тобою в бою..."
Ее зрачки на секунду расширились. Она вспомнила, вспомнила то самое страшное, что так удачно прятала в самых глубинах сознания. На секунду в ее глазах показались слезы, которые, к счастью, никто не смог бы увидеть, и тут же испарились.
"- Дура! Пришла в Армию, пришла воевать. Ты прекрасно знала, что придется лишать жизни людей."
"- Но... Это случилась намного раньше, чем я думала, это была не война..."
- Ну а ты.. Может мир хотел остановить тебя, а я просто случайно оказался рядом?
- Меня... - ее голос звучал по-новому, не желая скрывать того, что творилось в голове. - Мир уже давно понял, что меня не сдержать. В любом случае все, кто оказался в этом поезде... здесь не просто так.
Веста сделала шаг, еще один, и еще, в темноту. Если бы погибнуть прямо на этом месте... это будет так справедливо. В мгновение ее ноги подкосились и она осела на пол, прикрывая лицо ладонями. Надо забыть, вернуть нежелательное обратно, вернуть все на место. Нельзя думать, нельзя вспоминать... стену в брызгах крови и пистолет, наспех засунутый за пояс.
Сейчас главное - не молчать. Говорить о чем угодно, отвлечь себя, или выговориться. Хотя потрошить рану тоже не хотелось.
- Там, в другом вагоне, кричала женщина. Она боится, что уже не выберется отсюда. В отличие от Вас, она прекрасно помнит фильмы ужасов, связанные с метро. Боится смерти... Слишком пессимистична и воображение больное. Считает, что ничего не успела в этой жизни. Хотя для "чего-то" не прикладывает никаких усилий. Сейчас она должна понять, что пора начинать двигаться, или перестать ценить свою жизнь. Тогда мы тронемся с места. Но ведь не от нее одной зависит судьба этого поезда. От всех нас. И от Вас, Джеймс...
Так странно - произносить его имя. Ведь сейчас можно было, правда? В это темноте до конца не было понятно, он ли сидел напротив, Веста не успела толком разглядеть его лицо, когда еще горел свет.
"Ну давай же, тебя не просто так учили этому..."
Воспользовавшись минутной тишиной, девушка в который раз пересилила себя, только сейчас не физически - мысленно, заталкивая воспоминания, пробиравшие до дрожи, еще дальше, чем они были ранее. В мыслях поблагодарила тех людей, которые научили ее наводить порядок в голове, и тяжело вздохнула.

Отредактировано Valeria Vesta (2013-01-31 03:59:25)

Девушка с натугой вздохнула и так же выдохнула. Не было сил выбираться, но и оставаться не было сил.
Веста могла лишь цепляться за его голос и молчать, пока он говорит. С неким страхом ждать конца... Потому что думать про себя сейчас было категорически запрещено, чтоб не возвращаться к самым ужасным мыслям, вынырнувшим из пучины сознания. Остановка внутреннего диалога. Прием простейший, но для выполнения нужно больше, чем усилие воли. Это не лишает способности воспринимать информацию, но позволяет твоим мыслям мгновенно быть сказанными.
Она понимала, что не станет молчать, иначе все вокруг превратиться в абсолютное ничто. Это не страшно, но это затягивает. Стать пустой оболочкой во всепоглощающем мраке... Заманчиво, но завтра ей нужно вернуться в реальный мир, а оттуда так просто не возвращаются.
Она понимала, что слова обязательно покажутся собеседнику чушью. Но ей было почти наплевать на это.
- Наш разговор очень спорен. Вы видите мир так же, как и тысячи других людей. Даже если он будет посылать Вам знаки - Вы их не заметите, или не поймете. Я говорю о Мидгарде, как о большем, чем просто природа.
Девушка на секунду смолкла. Как ее вывели на понимание большего? Ведь в начале она ничему, абсолютному не верила.
- Вы сейчас видите перед собой мрак, - танцовщица выждала пару секунд, и луч света, пробивавшийся к ним, во второй раз упал в ее направлении, - а теперь меня... Сейчас снова темнота. А я чувствую Вас. Вашу горячую кожу... Моя намного холоднее. Ваше состояние... И так же чувствовала ту женщину во время всплеска ее эмоций. Это был не обычный животный страх, ей показалось,  что рядом стоит убийца и вот вот... Да, она испугалась смерти, более изощренной, чем просто от невозможности дышать. Спросите как-нибудь аса, что они способны увидеть. И если они начнут рассказывать - Вы можете просто сойти с ума.
Валерия прикрыла глаза и улыбнулась. Искренне, широко, это было безумно приятно - говорить и не думать. Озвучивать мысли. Отпускать, когда оно лишь зародилось. Только вот хотелось, чтоб собеседник завтра ее слов не вспомнил. Или оказался кем-то другим, с голосом, похожим на голос Норта.
- Я не боюсь смерти. Это моя природа.
На секунду вагон осветил тусклый свет, скорее всего аварийный. Девушка мгновенно открыла глаза и увидела Джеймса, лежащего на скамье. Сомнения отпали, это он... Тоже смотрел на девушку, прямо в ее глаза, сейчас по-особенному почерневшие, будто впитавшие в себя весь мрак, что окружал их, для того, чтоб нашлось место свету.
Одна секунда и свет погас.
- Мир соглашается, - легкая улыбка вновь поддернула уголки ее губ.

"Никогда не спорь и не доказывай, люди будут отпираться, не верить, приводить весомые факты в оправдание привычного для них мира. Логически правильного. Такого порядка вещей, которому их учили с детства. Тебе незачем ломать их мироощущение. Запомни: каждый на своем месте."
Веста улыбнулась тому, как легко к ней вернулись привычные мысли. Не просто ее, а из воспоминаний, сейчас казавшихся такими далекими, что уже слабо верилось. А был ли у нее наставник? И действительно ли он представился ей, как Холст Мастера? Горы, чистейший воздух, почти пол года дауншифтинга и миллиарды тайн, которые открываются перед тобой каждый день. Все наполнено смыслом...
Девушка едва преодолела поток мыслей. Вот она приезжает на Карибы, собирает вещи... Хотя зачем ей вещи? Она забирает заработанную часть у "работодателя", в Йорке берет билет домой, захватив самое необходимое, находит Мастера и они снова отправляются в горы. Всего то три дня на сборы. А потом никому ничего не должен. Или должен?...
Тусклый свет вновь упал на лицо генерала. Сейчас он казался особо необычным. Танцовщица уже представила, как будет вспоминать его сегодняшнего, когда в следующий раз придет на тренировку. Может это что-то изменит? Хотя... вряд ли.
- Я бы хотела посмотреть на разгром наверху. Правда не думаю, что дойдет до тех масштабов, как при нападении читаури. Нью-Йорк тогда был... Особо прекрасен. Люблю разрушения, - только не люблю, когда гибнет столько людей, - Знаете, скоро и Вам придется поменять свой устоявшийся взгляд на мир. Третий этап будет весьма... необычен для большинства населения. Сложно будет влиться, но придется. Конечно, все не изменится так же быстро, как если бы рыбу вытащили из воды на берег, но перемены будут стремительны. Разительны. С каждым тысячелетием эпохи сменяют друг-друга все быстрее, внося все более и более невероятные идеи, изменения... Было бы интересно, если бы Вы сейчас записали все, во что верите, запечатлели мир таким, каким Вы его видите и ощущаете, а потом перечитали это лет так... через пять.
Короткий миг молчания, Лера что-то вспомнила и добавила голосом, почему-то налившимся сталью:
- Ах да, и я хотела бы послушать, как Вы назовете меня дурой, когда я спасу кого-то на войне, жертвуя своей жизнью. Или буду молчать в тусклой комнате под пытками, потому что мне будет страшнее раскрыть рот, чем умереть.

Девушка, внимательно вслушиваясь в голос собеседника, особенно в его последние предложения, легко улыбалась и плавно качала головой. Он думает, что запрещает человеку геройствовать, но думает ли, что человека, решившего на поле боя заслонить товарища от вражеских пуль, остановит такой запрет? Что сможет быть для него достаточно весомым, если он сам встал ногой в могилу одним лишь своим намерением? Если после подобного поступка некого будет наказывать за несоблюдение приказов...
Мигнул и включился свет. Девушка обнаружила себя сидящей ровно посередине вагона, будто в размеченной точке, где обязательно что-то должно было быть. Не очень далеко от генерала, еще ближе была сумка с запрятанными сигаретами, которых сейчас хотелось больше, чем воздуха.
Норт долго не открывал глаза. Конечно, возвращаться на свет из мрака так мучительно и сложно, так не хочется принимать действительность, и так приятно оставаться в темноте. Одновременно свободен, недосягаем, чист, неуязвим... Джеймс все же открыл глаза и повернулся к танцовщице таким, каким она привыкла его видеть ранее - сосредоточенным, серьезным. Вот только сейчас эта маска не очень удачно легла, что-то ее слегка смазывало. Почти невесомо со стороны, но для девушки это было слишком заметно.
- Ну вот, скоро и поезд тронется.
В ответ на холодный взгляд Веста начала улыбаться. Легко и тепло, да, она любит этого странного тренера, теперь еще больше, теперь более осознанно, зная, что он может быть другим. Вопрос ведь лишь времени, правда? Скоро все изменится - поменяется и этот мужчина, что так упорно хочет вернуть свою роль, как только загораются софиты.
Веста ждала долгие, казалось, минуты, и понимала, что не ошибется. Надо всего лишь ждать и не забыть чего. Холодный взгляд тренера слегка смягчился. Всего немного, но она это заметила, от чего улыбка стала еще искренней. Еще секунда...
- Сейчас, - страшный скрежет металла нарушил тишину, легкий толчок - и поезд продолжил свой путь.
Только им свой продолжать теперь будет не так просто. А заглянуть в глаза друг другу, пожалуй, еще трудней.